«ЛЕТИ С ПРИВЕТОМ…»

Разное

Из жизни прошлой и настоящей

БЕДНАЯ АНЮТА

Поезд запаздывал.

Девушка (назовем ее Анютой), сидевшая рядом с сестрой на жесткой вокзальной скамье, время от времени нетерпеливо поглядывала на изящные часики на своей руке. По ее внешнему виду было видно, что она из «благородных». Было также заметно, что юная пассажирка беспокоилась не только из-за задержки поезда – что-то явно личное угнетало ее. Она порывисто встала, подошла к окошку почтового отделения (такие отделения действовали на многих станциях. – Прим. В.В.) и попросила открытку. Устроившись за стоящим рядом столом для клиентов, Анюта решительно обмакнула перо в чернильницу и, чуть помедлив в раздумье, принялась за дело. Торопливые неровные строчки выдавали ее душевное смятение.

Вот что она писала: «Шлем Вам, Володя, свое, хотя и позднее, поздравление с днем Ангела. Мы далеки от Вас, сидим и ждем поезда из Козлова. Мама слаба, нас вызвали телеграммой. Так все неожиданно, так тяжело! Подробности узнаете от Вари и Вани. Всего хорошего. Неужели судьба нас больше никогда не сведет вместе? Пишите, будем рады…»

Это открытое письмо (так тогда назывались открытки) сохранилось в одном из семейных архивов. В графе «Место для адреса» читаем: «Ст. Добринка Ю.В.ж.д. (Юго-Восточной железной дороги. – Прим. В.В.), аптека Воскресенского, Владимиру Васильевичу Орлову». На марке с царским орлом штемпельный оттиск «Вокз. Тамбовъ» с указанием даты отправки письма: 16 июля 1910 года, а на самом тексте - второй почтовый штамп, свидетельствующий, что открытка поступила в Добринку Тамбовской губернии 19 числа того же месяца.

Кто же такой Володя, к которому юная пассажирка была явно неравнодушна? Сотрудник журнала «Родина», кандидат исторических наук Сергей Ляпин на мой запрос ответил: «Владимир Васильевич Орлов – студент Харьковского ветеринарного института. В эти годы – младшекурсник. В июле находился в Добринке то ли на каникулах, то ли на практике. В это время он – круглый сирота: 1892 год – умер отец, 1893 – умерла мать. Отец был священником в Кирсановском уезде Тамбовской губернии. Сначала сын учился в духовной семинарии (по стопам отца), но потом решил стать ветеринаром. Служил в царской армии (призван на фронт в 1914 году) и Красной армии в кавалерии. Умер в Чите в 1915 году».

Видимо, судьба так и не свела вновь Анюту с Володей, на что она надеялась.

«Что касается Воскресенского – этот персонаж неизвестен, - писал далее Сергей Ляпин. – Он точно не родственник. Известно лишь, что он аптекарь и В.В. Орлов у него квартировал. По правилам переписки тогда нужно было указывать в адресе открытки фамилию домовладельца. Возможно, Орлов проходил у него практику».

Удалось также узнать, что в «Адрес-календаре Тамбовской губернии на 1911 год» значится аптека провизора Афанасия Федоровича Воскресенского.

Благодаря записи в метрической книге Никольского храма села Чуевка за 1897 год (госархив Липецкой области) стало также известно, что почетный гражданин Воскресенский (почетный гражданин в царской России – звание, жалуемое купцам, недворянам, военным и гражданским чиновникам и т.п. за особые заслуги. – Прим. В.В.) родом из села Дудки Беляевского уезда Тульской губернии. В Добринке он сочетался браком с местной девицей, дочерью приходского дьякона Алексея Яковлевича Поспелова.

ОТ ГРЕХА ПОДАЛЬШЕ…

Открытки в России появились в самом конце XIX века и быстро вошли в обиход. Образованная часть общества активно вела частную переписку именно с помощью почтовых карточек. Это новшество живо подхватили и в купеческой Добринке, значительную часть населения которой составляли представители местной «элиты»: служащие органов власти, Русско-Азиатского банка, других учреждений, железнодорожной станции, духовенство, многочисленные торговцы. И, разумеется, их дети, обучавшиеся в Тамбове: девушки – в епархиальном училище, юноши – в духовной семинарии, гимназии, реальном училище. Велась оживленная переписка…

Открытки выпускались в честь главных православных праздников: Рождества, Вербного воскресенья, Пасхи… Широко были представлены и другие сюжеты, посвященные народному быту, красотам русской природы, детям, различным видам транспорта. В продажу поступали и наборы, рассказывающие о достопримечательностях того или иного российского города – большого или малого (Усмани, например).

После Октябрьской революции 1917 года тематика «картинок» на почтовых карточках кардинально изменилась. Это было связано с тем, что религиозные праздники оказались под запретом. Вместо прежних открыток появились новые, советские (об этом – в конце повествования).

А жизнь продолжалась.

Наступили печально известные 30-е годы, время разоблачения врагов народа как настоящих, так и – чаще всего – мнимых. Хранить многие документы, переписку, фотокарточки стало опасно. Не дай Бог, если что-то из этого окажется связанным с «буржуазными элементами»: бывшими царскими офицерами и торговцами, священнослужителями, раскулаченными крестьянами… За связь с «врагами народа», за «антисоветские настроения» можно было попасть «под статью», загреметь «в места не столь отдаленные». И даже более того…

Надо ли удивляться повсеместному стремлению избавиться от такого «компромата». Многое было просто-напросто уничтожено. Поэтому те же дореволюционные открытки сейчас большая редкость. И все же нет-нет, да и обнаружится случайно эта скромная картонная карточка, от которой так и веет ароматом далекого прошлого.

В ОЖИДАНИИ «НИКОЛАЯ ВТОРОГО»

В начале данной публикации упоминалось почтовое отделение на одном из вокзалов. В последующем значение железной дороги в перемещении корреспонденции по нашей огромной стране еще больше возросло. В советское время по стальным магистралям днем и ночью мчались пассажирские составы, один из вагонов в которых был почтовым. Он и по виду отличался от других: почти без окон, надпись «Почта» и изображение герба СССР, а пониже, на высоте человеческого роста, - почтовый ящик для писем и открыток. Собственно, сам ящик находился внутри вагона, а снаружи – лишь щель с металлическим козырьком от дождя. Бросил весточку в почтовый ящик, к примеру, поезда «Сталинград – Москва», а утром она уже на месте назначения. Удобно и быстро!

У нас в Добринке отправка корреспонденции таким способом сочеталась с возможностью прогуляться на станцию. А куда еще податься юному поколению, скажем, в пятидесятые годы, кроме как в старый, обшарпанный клуб, доставшийся райцентру в наследство еще от дореволюционного кинотеатра «Синематограф»? Вот и встречали да провожали пассажирские поезда. Зимой отогревались в зале ожидания. Столько набьется молодежи – не протолкнуться. Весной и летом – иное дело.

О том времени рассказала жительница Добринки Л.Д. Потапова:

- Как только пригреет весеннее солнышко, теплыми, тихими вечерами молодежь устремлялась к вокзалу. Собирались задолго до прихода пригородного (рабочего, как его тогда называли) поезда «Грязи – Жердевка», прозванного почему-то «Николаем Вторым». Маршрут прогулок был традиционный: по перрону, затем по просохшей тропинке вдоль железнодорожного пути до «Трубочки» (туннеля под полотном дороги для спуска бурного в те годы паводка), а дальше – до Жуковой будки, названной так по фамилии путевого обходчика Жукова. Но туда доходили самые романтичные влюбленные парочки. Других мест для прогулок в Добринке не было: во время распутицы и осенних дождей улицы  утопали в грязи, без резиновых сапог не пройти.

Ветеран-железнодорожник Алексей Дмитриевич Наливкин помнит, как дежурный по станции ударял в колокол, извещавший о прибытии поезда, раздавался пронзительный свист паровозного гудка…

Письма опущены. «Лети с приветом, вернись с ответом…» А веселящаяся молодежь еще долго не расходится: шутки, смех, ухаживания…

СЕРЕЖКИ ДЛЯ ВНУЧКИ

Различными услугами железной дороги почта активно пользовалась не одно десятилетие. Об этом хорошо осведомлена Р.В. Кудинова, 26 лет проработавшая сопровождающей соответствующие грузы. По ее словам, какое-то время мешки с корреспонденцией сотрудники узла связи привозили к поездам гужевым транспортом: летом – на дрогах, зимой – на санях. Объем отправлений постоянно увеличивался. На смену лошади пришел трактор «Владимировец» с тележкой. В предпраздничные дни поток писем, открыток, бандеролей, посылок увеличивался настолько, что к трактору приходилось прицеплять по три-четыре тележки. То же самое наблюдалось и при получении грузов.

- Работа была не из легких, - утверждает Раиса Александровна. – За несколько минут, пока стоял поезд, надо было успеть все принять, внимательно пересчитывая, и расписаться в накладных.

С пригородным поездом (из-за бездорожья – асфальтовых дорог в районе еще не было) присылали дневную выручку некоторые сельские почтовые отделения, а иной раз приходила и особая посылка – опломбированный ящик с золотыми украшениями для магазина райпотребсоюза. Этот товар в 60-70 годы пользовался ажиотажным спросом, был в постоянном дефиците. «Достать» удавалось не каждому.

Бывший почтовый работник Игорь Шманов с улыбкой вспоминает о выпавшей ему удаче. Он увязался за приятелем, фельдъегерем Вячеславом Пытиным, сдававшим такую посылку в «золотой» отдел магазина. Заведующая отделом не устояла перед их просьбой и продала Игорю серьги с красными камушками – как раз ко дню рождения его жены. Стоили они тогда 122 рубля.

Спустя десятилетия бабушкино украшение облюбовала любимая внучка, шестиклассница Лена. Пришлось Валентине Андреевне с сережками расстаться – разве откажешь?

Кстати, о фельдъегерской службе (согласно словарю, фельдъегерь – курьер по доставке особо важных государственных документов. - (Прим. В.В.). Но, как видим, приходилось доставлять и совсем иное.

В послевоенные годы эту должность долгое время исполняла З.В. Савина. Это была розовощекая, крепкая на вид женщина средних лет. Летом Зинаида Владимировна ходила в гимнастерке, подпоясанной широким кожаным ремнем. На боку – наган, в руке – особая фельдъегерская сумка. Прохожие невольно бросали на строгую вооруженную женщину любопытные взгляды.

Лишь фельдъегерь имела свободный доступ в почтовый вагон. Секретную корреспонденцию – опечатанные сургучными печатями пакеты – под строгую роспись ответственных работников она доставляла в райком партии, райисполком, прокуратуру, милицию, военкомат… И к нам, в редакцию.

МИЛЛИОНЫ ДОБРЫХ ПОЖЕЛАНИЙ

Вернемся, однако, к открыткам. Во времена СССР, с середины прошлого века, они были столь популярны, что издавались многомиллионными тиражами, каждая по цене от 3 до 6 копеек. Посвящались открытки главным советским праздникам: очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, 1 Мая – Дню международной солидарности трудящихся, 8 Марта – Международному женскому дню, 23 февраля – Дню Советской Армии и Военно-Морского флота… Ну и, конечно, всеми любимому Новому году.

Праздник в честь победы в Великой Отечественной войне по-настоящему стал отмечаться при Л.И. Брежневе с 1965 года. 9 Мая было объявлено выходным. В День Победы проводились демонстрации и митинги трудящихся (до этого ограничивались торжественным собранием в районном Доме культуры, куда вход был по пригласительным билетам), встречи с фронтовиками, другие мероприятия.

В каждой семье и взрослые, и дети (так были воспитаны) ко всем этим праздникам относились с каким-то особым душевным трепетом, с искренним почитанием. Заранее составлялись списки, кого надо обязательно поздравить, закупались разнообразные красочные открытки.

А дни рождения, свадьбы, другие семейные торжества – о них тоже не забывали.

Как-то само собой в моем личном архиве набралось около 1500 почтовых карточек: от родных, друзей, коллег, читателей районной газеты, различных учреждений. В них содержались пожелания здоровья, успехов в учебе и труде, «ясного неба над головой» и т.п. Но, покопавшись в этих полутора тысячах, обнаружил и нестандартные, довольно любопытные строки. Приведу некоторые из них.

От молодой в то время женщины, у которой в Ленинградскую блокаду от голода умерла мать: «День Победы – самый великий праздник. То прошлое, война никогда не должны повториться. Будьте, родные, здоровы и счастливы назло всем врагам».

От участника Великой Отечественной войны по случаю 1 Мая и Дня Победы: «Вот мы и дожили до красавицы-весны и цветущего лета. Как они стали дороги нашему сердцу и как мало осталось нас, ветеранов. 20 мая я буду отмечать свою круглую дату – 80-летие, а кажется, совсем недавно бегал босиком по родным чуевским стежкам-дорожкам…»

От давнего, с детства, друга: «Кроме всего прочего, желаю нашему Рыболову изловить в наступающем 1986 году не «золотую рыбку» (потому что все равно не поймаешь), а самого крупного карася. Поймаешь – сообщи».

От него же: «С новой наступающей весной! Наверно, все женщины в Добринке начнут цвести вместе с садами. Я представляю, какое это красивое зрелище!»

Одна родственница – другой: «У меня было очень скверно на душе, и вот получила твою открытку. Мне стало так приятно… Как же ты хорошо написала, от души. Спасибо тебе, дорогая!»

Дядя – племяннику-школьнику в связи с днем рождения: «… И успехов в учебе (это главное!). Слушайся маму, сестру. Посылаю тебе 10 рублей. Купи себе, чего хочется (кроме вина) и угости своих домашних».

От родственника в период перестроечного тотального товарного дефицита: «Если у вас есть в продаже цветные карандаши, пришлите штук сорок. Это будет лучшим подарком…»

От коллеги. Журналисты на язык остры: «… Что же ты, паразит, ни разу не зашел, когда был в Липецке на семинаре? Ладно, прощаем! Не забывай, заходи в любое время дня и ночи. Наш телефон… Приезжай, ждем. Жму твою лапу».

* * *

Время бежит стремительно, все меняется. Вагоны, в почтовые ящики которых можно было бросить открытку, уже не увидишь. Корреспонденцию из Добринки отправляют автотранспортом на Грязинский почтамт (наш «разжалован» до почтового отделения). Письма кое-кто еще пишет, но редко-редко. А зачем, когда есть Интернет, мобильные телефоны, другие технические достижения связи?

Такова реальность.

И все же… Если вам пришлют открытку, обычную, с маркой (оказывается, в продаже такие еще есть), сохраните ее. Пройдет много-много времени, и она станет диковинкой, своего рода реликвией.

В. ВОЛОКИТИН.

На снимках: открытка из числа посвященных городу Козлову (Мичуринску), Архангельская улица, 1910 год; «сладкое поздравление» от одноклассницы, 1957 год; на станцию Добринка прибыл пригородный поезд, почтовый вагон – слева (стрелкой указано отверстие почтового ящика), 1965 год.

Фото из архива автора.